до ночи читала «красный смех» андреева, четыре раза рыдала,
потом снилось, как у меня изо рта идёт кровь, больница, и мне
дают подержать моего ребёнка — завёрнутый в простыню фарш,
и смотрят, улыбаясь, как будто так и надо

и ещё как я размазываю по стенам краску ладонями, и начинается
эпидемия; роберт дауни и моя покойная профессор философии
оставляют меня в палатке, и мне мерещатся большие буквы —
такая истерическая типографика, и когда небо заливает светом,
проникающим через швы, я уже ничего не боюсь и не удивлена

просыпаюсь на вдохе, сажусь — бело, большой мягкий снег на всём,
и снова надо переводить «собаку баскервилей» и готовить завтрак

то ли чжоу снится, что он бабочка, то ли бабочке снится, что она чжоу